Осенняя дилогия. История вторая, окончание

[sherlie]

"Кончаю, страшно перечесть..."




Анна пришла в себя в ближайшей к большому залу гостевой комнате. Вокруг неё собрались, кроме отца и бабушки, Эдвард, лорд Реджинальд, Джейн с Уильямом и Фрэнсис со Стефаном. Только свои. Старая леди была настолько расстроена, что казалось - даже литые серебряные украшения на её чёрном бархатном платье осуждающе трепещут. Но когда она поняла, что Анна очнулась, то выдохнула и, кажется, обрадовалась.
- Скажи на милость, ты вообще ела сегодня? – сурово спросила она Анну.
- Да, - кивнула Анна. – Утром.
Потом было как-то не до того, а за столом вечером кусок в горло не лез ну вот совсем.
- Значит, будет тебе урок, что не следует так делать, - буркнула бабушка.
- Анна, ты могла бы хотя бы намекнуть, что сама решила свои дела, - заявила Джейн. - И долго вы знакомы?
- Мы виделись несколько раз мельком, - пожала плечами Анна. - А разговаривали ровно три раза. До сегодняшнего вечера. Мне нечего было тебе сказать.
- Дело сладилось - это хорошо, - начал Уильям, - но расскажите же, что за ворох тайн и загадок вокруг него! Для чего ваша драгоценная чаша? Почему ваш сын, - он обернулся к лорду Реджинальду, - так разительно изменился после того, как выпил из неё? Теперь-то нет никаких сомнений, он сделался необыкновенно похож на вас!
- Мне уже кажется, что это не наша семья, а что-то совсем другое, - передёрнула плечами Фрэнсис. - Бабушка, расскажите, в чем дело, умоляю вас! Почему вы разрешили Анне пить из золотой чаши, к которой никогда никого не подпускали?
- Так ваши внучки ничего не знают? - удивился лорд Реджинальд.
- Нет, - покачала она головой. - Мне казалось - к чему? Думала, буду умирать - расскажу. Чтобы и дальше люди оставались людьми! - бабушка была в отчаянии.
- Позвольте мне, миледи, рассказать то, что знаю я, - мягко сказал лорд Реджинальд.
- Расскажите, сделайте милость, - кивнул лорд Генри. - Я чувствую себя полным болваном, возможно, это не совсем так?
- Вы ведь тоже ничего не знали? - уточнил лорд Реджинальд.
- Ничего. Моя тёща хранит семейные тайны на совесть. Нет, она всё время твердила, что девочкам нужно найти приличных женихов, ну так это и без неё было понятно!
- Извольте. Никто не знает, почему, но издавна так, и наши две семьи - это две стороны одной медали. Чёрная Скала и Речная Излучина - два замка, между ними - Волчий лес. Нам суждено жить бок о бок, и время от времени родниться друг с другом. Раньше это происходило раз в три-четыре поколения - мужчина из моей семьи брал в жёны девушку из вашей. Золотая чаша, что хранится в этом замке, скрепляет союз перед высшими силами, кто бы они не были. Кровные союзы позволяли нашим семьям поддерживать баланс - у вас рождались не только дочери, но и сыновья, а наши дети обретали семейные способности.
- Так бабушка права и вы - оборотень? - весело сверкнула глазами Анна.
Пожалуй, мысль получить в мужья оборотня ей нравилась.
- Слухи преувеличивают, миледи, в действительности всё скромнее. Да, мы умеем договариваться с волками из здешнего леса, и с некоторыми другими тварями тоже. Любой из нас сильнее обычного человека, мы видим в темноте, чувствуем кровь и страх. Но перестали ли мы быть людьми? Нет, не думаю. Мы носим крест и молимся, если нас ранить - идёт кровь, и мы умираем от ран, болезней и старости ровно так же, как другие.
- И вам для этого нужны женщины нашей крови? - удивилась Джейн.
- Именно. Никакие другие не подходят. Никто не знает, отчего так. И никто не знает, почему ваша семья перестала исполнять свою часть этого негласного договора.
- Об этом могу рассказать я, - подняла голову бабушка, её глаза сурово сверкнули. - Моя прапрабабка Джоанна воспитывалась в строгости монастыря, и когда ей пришло время выходить замуж, к ней посватался тогдашний властитель Черной Скалы. Накануне свадьбы он рассказал ей всё то, что сейчас рассказываете вы, милорд, и она отказалась выходить за столь странного жениха. Её страшили его способности, его замок, его характер, сам он ей не нравился, и она предпочла более обеспеченного и более праведного жениха с юга. Ваш отвергнутый предок явился на свадьбу и сообщил, что своим решением она наносит вред обеим семьям, но Джоанна была неумолима. Тогда он сказал, что будет добиваться своего не прямо, так скрытно, и что с любым из его потомства убежит любая девушка. Джоанна заявила, что не допустит ничего подобного, и с тех пор в семье очень тщательно следили за тем, чтобы дочери выходили замуж своей волей и не смотрели по сторонам. А сыновей с тех пор не рождалось. Но Джоанна сочла это невеликой платой за то, чтобы люди оставались людьми, как им на роду и написано.
- А дальше были довольно мрачные десятилетия - ни разу не удалось склонить к замужеству ни одну нужную девицу или даму, ни уговорами, ни очарованием, ни силой, - продолжил лорд Реджинальд. – Потомки леди Джоанны смотрели на жизнь и замужество так же, как она. У вас всего лишь рождались девочки во множестве, а моя семья постепенно вымирала. Более того, вы, миледи, напрасно ничего не говорите о проклятии вашей прародительницы - она мало того, что не сделала, что должна была, ещё и прокляла весь наш род.
- Вы о чём, милорд? - встревожилась бабушка. - Я ничего не знаю о проклятии.
- Если верить нашим семейным хроникам, леди Джоанне было угодно пожелать, чтобы мужчины нашего рода выглядели так уродливо, как только можно, чтобы ни одна девушка не увлеклась таким. Вернуть себе нормальный облик можно было только в том случае, если бы какая-нибудь всё же согласилась выйти замуж, за такого, какого видела. И для этого не нужна была ваша кровь, было достаточно обычной влюблённой девушки. Мне в своё время повезло, и моя невеста вместо урода, с которым согласилась жить жизнь, получила в мужья прилично выглядящего человека. Я правильно понимаю, что моему сыну тоже повезло, так, леди Анна? - отец Эдварда глянул на неё испытующе.
- Я не понимаю, о чём вы, - честно ответила Анна. - Он таков, каким я его увидела с самого начала. Я не видела ни кривых ног, ни оттопыренных ушей, ничего такого, о чём вы все шептались. Я видела красивого мужчину, - пожала она плечами. - И клянусь, в нём ничего не изменилось.
- О таком я только читал в семейных хрониках, как о редкостном чуде, - усмехнулся лорд Реджинальд. - Значит, в этот раз судьба оказалась сильнее проклятия леди Джоанны. Мой отец пытался ухаживать за вами, миледи, - он поклонился бабушке, - я сам предлагал всё, что имею, вашей дочери, но мы оба не преуспели. И увы, наш род действительно вырождается. Я ещё могу призвать волков, но ни один из моих сыновей не может этого. У меня четыре сына, это младший. А старшие - Томас несколько лет назад упал со стены и повредил позвоночник, он не может ходить. Ричард потерял руку в сражении. Джон, судя по всему, не может иметь детей. А вот этот сын давно ушёл из дома, и я не надеялся уже увидеть его вновь.
- Я чуть было не уплыл в Америку, но мне показалось, что сначала нужно съездить домой. И если дома совсем плохо - то уезжать, всё забыть и строить новую жизнь на новом месте, - сказал Эдвард. - Я не знал, что мы остановимся в этом замке, и что судьба сведёт меня с Анной, - он поймал её взгляд и улыбнулся.
- А я знал, что младшая дочь лорда Речной Излучины - не замужем и даже не просватана, я очень внимательно следил за вашей жизнью. Я давно вдовец, и мысль жениться на дочери прекрасной Елизаветы казалась вполне подходящей. А когда супруг Елизаветы появился накануне ночи Самайна в моих владениях - было несложным делом заманить его в лес и договориться. И заранее отправить в замок своего человека, чтобы он проследил за выполнением договора.
- Так это ваших рук дело? - вскинулся лорд Генри.
- Конечно, моих.
- И кто помог вам? – продолжал спрашивать отец.
- Томми-менестрель, да? – догадалась Анна. – Он не дал мне сбежать сегодня вечером.
- Да, это он. Я думаю, что в моём положении можно использовать любые средства. Тем более, в итоге всё сложилось благополучно, - пожал плечами лорд Реджинальд.
- Не уверена, - отрезала бабушка.
- И даже счастье вашей внучки не изменит вашего мнения? - спросил лорд Реджинальд.
- Не знаю, - бабушка поднялась и вышла.
А следом за ней потянулись и остальные.
- Миледи, подумайте о свадебном платье, это должно быть приятно для вас, - сказал лорд Реджинальд, поднимаясь. - Алое? Серебряное? Золотое?
- Нет, милорд, - вдруг сказал Эдвард. - Я слышал, миледи хочет розовое платье с тысячей жемчужин.
Анна вскинулась - зачем рассказывать эти детские глупости?
- Что ж, придётся найти, - пожал плечами лорд Реджинальд и оставил их одних.
Они с Эдвардом взглянули друг на друга… Анне случалось петь по объятия и поцелуи, но в этот раз действительность оказалась лучше песни.

* * *

Сорокалетняя Анна убрала золочёные иглы и сощурилась на закат. Красноват, ветрено будет завтра. Хорошо бы без дождя, дождь дороге не помеха, конечно, но посуху лучше, всякий это знает.
Да, потом была свадьба, и платье с жемчугом, и прекрасная диадема, и всё, чего она только могла пожелать. У них родились два сына и дочь, более того - видимо, тот ритуал с чашей что-то где-то подправил, и уже у Фрэнсис родился красивый и здоровый сын - через полгода после их с Эдвардом помолвки. А в каких-то старых фамильных документах было написано, что при родстве названных двух семей те, кто вступил в брак, и их потомки имеют преимущественное право на наследство с обеих сторон. Чёрным замком от имени Эдварда управлял его старший брат, а жили они в Речной Излучине - где встретились.
Бабушка до конца своих дней была недовольна их союзом. Она уехала жить к Джейн и помогала ей с детьми и хозяйством. Кэтрин после смерти отца уехала к своим родичам. Так случилось, что ёё дочь Марию, свою младшую сестру, сговорила замуж именно Анна – будучи в Лондоне, за одного из придворных её величества.
Эдвард свозил Анну на континент, они побывали в Париже, в Венеции и Милане, заезжали в Рим, стояли на берегу бескрайнего океана. Но не уплыли ни в какую Америку, а вернулись домой.
Три дня - и Эдвард приедет. Три дня - и платье будет готово. Будут гости, будут танцы - она до сих пор с радостью выходила и на гальярду с вольтой, и в новомодные итальянские танцы-истории.
Анна поднялась, зажгла свечи и, как когда-то бабушка, отправилась вниз, проверять - всё ли готово к вечерней трапезе.