![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Осенняя дилогия - история вторая, часть пятая
Продолжаем.
На следующий день Анна проснулась и увидела, что за окном - яркий солнечный день. Бабушки в комнате не было, видимо, встала, как обычно, и занялась делами, а её не велела будить.
Вчерашние ночные откровения старой леди можно было объяснить лишь одним - она устала настолько, что у неё просто не было сил держать всё в себе, нужно было обсудить положение дел хоть с кем-нибудь, а во всём доме это сделать решительно не с кем. Ни отец, ни леди Кэтрин для такого не годились, о гостях, приближённых и слугах даже говорить не приходится. Вот она и рассказала.
С одной стороны, Анна верила бабушке. С другой - никак не могла собрать из сказанного цельную картину. Её просватали за оборотня? А так вообще бывает? Ей ни разу не доводилось говорить ни с одним человеком, который бы сказал, что видел оборотня. Нет, рассказывали-то всякое, и про то, как люди пропадали в Волчьем лесу - тоже, да люди не только там пропадали, а вообще много где. Нет, место сказкам - у камина, вечером, после хорошего ужина да под кружку эля или бокал вина, а жить в сказке оказалось ещё хуже, чем в песне. Рассказ бабушки не укладывался в голове, выглядел чем-то ненастоящим, но откуда такая обречённость? И она говорила про этого лорда, что он сватался к её матери, а его отец - к самой бабушке, почему ни ей, ни сёстрам никогда ничего подобного не рассказывали?
Замок гудел, как церковный колокол. Несмотря на то, что вместо долгожданного наследника лорду Генри досталась свыше ещё одна девчонка, отменять праздник никто не собирался.
Тем временем от Джейн прискакал гонец - она с мужем и маленькой Лиз будут в замке после обеда, и с ней Фрэнсис и Стефан, которые как раз заехали в гости. Хоть с сёстрами поговорить, что ли? Не сказать, чтобы они хорошо понимали друг друга, Анна всегда была младшая, им с ней было не интересно. А ей с ними, конечно же, тоже. Но тут дело серьёзное, не до детских разногласий.
Ничего делать не получалось - всё валилось из рук. В буквальном смысле - бисер рассыпался по полу и по щелям, серебряные ножи тоже, один закатился под сундук в кладовке, Анна еле его оттуда достала. И поняла, что не может ни домашние дела делать, ни даже просто быть среди людей тоже не может. Набросила на плечи плащ, на растрёпанную косу - капюшон, и выскользнула из замка. Через калитку в стене выбралась на берег реки, где девушки стирали бельё, но сейчас там никого не было. Села на камень и заревела.
Река шумела меж камнями в шаге от её башмаков, и это было хорошо, потому что никто не слышал её, а если и видел со стены - ну так пусть смотрят, от неё не убудет.
Слёзы текли-текли, а потом закончились. Невозможно плакать вечно. Нужно думать, что делать. В песнях от такого можно было только бежать, но в реальности с этим оказалось сложно - Анна отлично ездила верхом и неплохо знала окрестности замка, могла добраться до поместья Джейн и Уильяма, это было недалеко, меньше полудня пути, но ей никогда не приходилось путешествовать в одиночку. Она просто не представляла, как это - взять и убежать, да чтобы ещё никто не заметил. И слова о волках, что и говорить, запали ей в душу - как миновать Волчий лес, она не представляла. Нет, она ни разу не видела живого волка, только туши, которые привозил с охоты отец, и шкуры, выделанные шкуры, которые висели по всему замку. И совершенно не представляла, что делать, если вдруг из-за дерева на неё набросится зверь.
Лёгкие шаги прошуршали по прибрежным камням и затихли возле Анны. Она не опознала эти шаги и подняла голову - кто ещё пришёл? Кто непонятливый, кому объяснить, что нечего за ней сейчас ходить?
Оказалось - Эдварду. Он был, как севшая на камень большая хищная птица, или зверь - такой собранный, подтянутый, солнце золотило его волосы и играло с камнем в рукояти кинжала.
- Леди Анна, приветствую вас, - он учтиво поклонился.
- И вам доброго дня, - воспитание, как всегда, одержало верх над сиюминутными желаниями.
- Что-то день не очень к вам добр, - покачал он головой.
Анна подобрала юбки и поднялась на ноги. Она и стоя-то на него снизу вверх смотрит, а сидя и подавно. Предлагать же ему садиться рядом ей и в голову не пришло.
- Не всякий день к нам добр, это так.
- Отчего же недобр ваш? Посмотрите на это солнце, оно совсем не зимнее, оно так светит, что сразу же хочется петь, или сражаться, или просто жить! Скажите, вы завершили полностью ту вашу грандиозную работу? Я бы очень хотел увидеть тот наряд на вас.
- Завтра праздник в честь прибавления в семействе, там увидите, - тихо сказала Анна.
Нет никакого желания туда идти, но кто ж её спросит? Надо, и точка.
- А ваша младшая сестра уже получила имя?
- Да, Мария.
По настоянию леди Кэтрин за священником послали сразу же, как только она впервые взяла на руки дитя. К вечеру следующего дня он прибыл и совершил таинство.
- Скажите, а отчего лорд Уолтер ходит мрачнее грозовой тучи? Вы всё-таки отказали ему? - или ей кажется, или в его глазах - настоящее восхищение.
Не то, чтобы она видела много мужского восхищения, но - да, доводилось. Не всегда в её адрес, но бывало.
- Не совсем так, - покачала она головой. - По некоторым раздумьям мой отец счёл этот брак нежелательным и не стал заключать нашу помолвку.
- Но вы не рады, - он не спрашивал, он утверждал.
- Нет. Он уже успел пообещать мою руку другому претенденту.
- И вы ему тоже не рады?
- Не рада.
- Но ведь вам всё равно придётся выйти за кого-нибудь замуж?
- Наверное.
- Мне всегда казалось, что девочки, в отличие от мальчишек, думают о замужестве чуть ли не с пелёнок, - улыбнулся он. – Мои сёстры, во всяком случае, именно такие. У вас не так?
- Я думала… немного.
- И каким вы представляли себе жениха?
Она грустно усмехнулась.
- А никак не представляла. Я представляла исключительно платье, в котором пойду венчаться. Сейчас-то я понимаю, что это детские глупости, и на самом деле важно не платье, а человек… но тут ничего не поделаешь.
- И что это было за платье? – спросил он.
Она в недоумении подняла глаза – с чего бы это мужчине спрашивать её про платье? Встретилась взглядом с серыми глазами, прочитала в них интерес и участие.
- Это ерунда полная, как я сейчас понимаю.
- И всё же?
- Розовое платье с тысячью жемчужин, - почему-то эти слова показались ей сейчас особенно глупыми.
- Но вдруг ваш новый жених исполнит этот милый каприз?
- Не знаю, не уверена, - Анна попыталась усмехнуться, но не вышло, и слёзы снова полились безостановочно.
Он шагнул к ней, но она отшатнулась.
- Леди, я вам не враг, - а руки сами опустились.
- Вы будто не видите, что на нас со стены десяток бездельников любуется! Только ещё не хватало, чтобы бабушке донесли о том, что я с кем-то у реки обнимаюсь, меня тут же запрут и вообще из спальни не выпустят!
- Простите, не сообразил. Но расскажите, почему вас так огорчило решение отца? Кого он выбрал вам в женихи? Всё равно рано или поздно все узнают.
- Да никого он не выбирал, он просто попал в такую переделку, что у него и выбора-то не осталось. Нет, остался, конечно, только ведь не сравнишь собственную жизнь и жизнь какой-то там третьей дочери, которую и видишь-то не каждый день! А если я откажусь, нас обоих съедят волки, - она принялась лихорадочно вытирать слёзы, да что это такое-то, Господи, почему они никак не останавливаются!
И вообще - как такое рассказать, её же любой примет за сумасшедшую! Сказки рассказывают в подходящее время и в подходящем месте, но никак не при свете дня на берегу реки! Здесь и сейчас вся история выглядела совершенным бредом.
- Вы боитесь волков? - серьёзно спросил он.
- Я не знаю, что делать, если волк нападёт, а конь не вывезет, - честно сказала она. – Охотиться на волков меня не учили. Только с ловчими птицами немного.
Он помолчал немного, а потом как будто решился.
- Подобное следует лечить подобным. Возьмите этот предмет, не бойтесь, я так встал, что со стены не разберут, что именно мы делаем, - он разжал её ладонь, положил туда что-то и снова сомкнул её пальцы. – И если на вас нападёт волк, покажите это ему.
Анна разжала ладонь… там лежал серебряный перстень, который Эдвард носил на правой руке печаткой внутрь. На печатке скалилась волчья морда.
Оружие под стать истории, честное слово! Диких зверей отгоняют холодной сталью и пулей, но никак не серебряными украшениями, это любой знает! Она хотела было уже ему об этом сообщить, но тут со стены закричали:
- Леди Анна! Леди Анна! Вас бабушка ищет, ваши сёстры приехали!
- Ступайте, - сказал ей Эдвард. – А я посижу на вашем месте, больно уж оно хорошее.
Анне ничего не осталось, кроме как побежать к заветной калитке в стене.
* * *
С сёстрами прибыли их мужья, маленькая племянница и ворох подарков для всех. В разговоре без посторонних – только с Анной, Джейн и бабушкой - Фрэнсис сообщила, что беременна. Бабушка традиционно выразила надежду, что родится девочка, и велела сестре даже и не думать ни о чём другом.
Анна очень любила маленькую Лиз, и весь вечер пряталась в комнатах сестры – мол, отстаньте, я занята с ребёнком. Бабушка пришла, собственными глазами убедилась, что всё так, умилилась и отправилась командовать ужином. Анне и Лиз ужин принесли в комнату. Анна даже не вышла в залу после того, как уложила Лиз спать. Хотя оттуда слышалась музыка, и пел Томми-менестрель, который так пока и не дождался своих известий. Обитатели замка радовались – каждый вечер он развлекал их новыми песнями, но всё время спрашивали Анну – а почему она перестала петь? Анна только раздражённо отмахивалась и говорила, что занята.
Так и сейчас – она не стала даже заглядывать в зал, а проскользнула мимо дверей в часовню. У неё не было привычки тревожить небеса по всякому поводу, но теперь ей нужно было сосредоточиться и понять, что делать дальше.
Она прочитала знакомые с детства молитвы, а потом попыталась простыми и понятными словами изложить всю историю. Вдруг она думает лишнее, а на самом деле ничего страшного не происходит? Но, будучи разложенной по полочкам, менее невероятной история не стала.
Значит, нужно рассчитывать только на себя. С этой мыслью Анна поднялась с колен и отправилась к себе – спать.
* * *
А ночью к ней снова пришла та девушка из лунного света. Анна опять была на берегу реки и опять ревела, только была ночь, и лунные блики весело играли на речных перекатах. Девушка подбежала к ней прямо по выступающим из воды верхушкам камней – Анна никогда не отваживалась так делать, боялась упасть в холодную воду.
Гостья гладила её по плечу и говорила, что на самом деле всё не так плохо и страшно, как кажется, и что уже скоро всё разрешится. Ей только нужно быть смелой, сильной и стоять на своём, и тогда всё образуется. Анна всхлипывала и говорила, что не понимает, как ей стоять на своём, потому что она не знает, что у неё сейчас своё и как ей самой лучше, ведь по-старому уже точно не будет. Но девушка только смеялась своим серебристым смехом и говорила – главное, не поддавайся и стой на своём. Ты сможешь, мы в тебя верим. И всё будет хорошо.
* * *
Анна проснулась с этим ощущением – всё будет хорошо. Ей даже впервые за всю последнюю неделю захотелось петь! Пока расчёсывала косу, решилась: всё-таки, нужно бежать. И самое лучшее время для этого – поздним вечером, когда и гости, и отец напьются, и никто не сможет её преследовать. Есть, конечно, ещё бабушка, она на праздниках никогда не пьёт, но и с ней можно что-то придумать.
Анна оглядела свои вещи и сложила в сундук, под тяжёлое покрывало, те, что понадобятся. Тёплые чулки, плащ, капюшон. Почистила хорошие крепкие башмаки. Вообще лучше всего, конечно, бежать в мужской одежде, а где её взять? А там, где сушат постиранное бельё. Уж наверное можно стянуть какой-нибудь дублет и штаны! Туда можно завернуть ближе к вечеру.
Матушкины жемчужные бусы она решила взять, чтобы продать. Жить-то на что-то нужно! А потом можно будет попробовать предложить услуги швеи и вышивальщицы.
Было страшно жаль оставлять новый наряд. Но он занимал столько места, сколько не может позволить себе беглец. Анна вздохнула и решила – наденет его вечером, на праздник, потом подгадает момент и уйдёт к себе. Переоденется, на конюшню, через калитку… а потом ищи ветра в поле!
Ещё нужно взять еды. Хлеба, сыра, вяленого мяса. Тоже нужно забежать на кухню и в кладовую ближе к вечеру. И флягу с водой.
А неведомому жениху она напишет письмо. Повинится, попросит простить её и не гневаться на отца.
Решение придало ей сил, и с этими новыми силами Анна спустилась вниз – сначала на кухню, ухватить кусок холодной курицы со свежим хлебом, а потом – как примерная внучка, помогать бабушке украшать зал и проверять, всё ли готово к вечернему пиру.
* * *
Анна поднималась по лестнице наверх, бабушка послала её в комнату Кэтрин, взять оттуда серебряный кувшин и вымыть его, чтобы вечером поставить на стол для почётных гостей. Она была погружена в расчёты – сколько хлеба взять, чтобы и не слишком много, и хватило до какого-нибудь места, где уже можно будет купить свежего. И совсем не смотрела по сторонам. Поэтому очень испугалась, когда её вдруг жестко схватили за руку. Она повернулась и увидела лорда Уолтера.
Он был небрит, и сорочка у него была определённо несвежая. А ещё он много пил накануне, и, похоже, толком не проспался.
Анна попыталась выдернуть руку, но лорд Уолтер не собирался её отпускать.
- Думала, со мной так можно? Твой отец обещал тебя мне, и нечего тут!
- Отпустите меня, я тороплюсь! – взвизгнула Анна.
- Отпущу, совсем скоро, - хмыкнул он и сорвал чепец с её головы, а потом впился ей в губы.
А второй рукой стал задирать юбку.
Урод, мерзкий вонючий урод! Анна вспомнила о медной булавке, которая заколота снизу лифа, изнутри, и, стараясь не отвлекаться на потную руку на своём бедре, вытащила её и воткнула, куда достала. Кажется, под грязную манжету.
Лорд Уолтер взвыл и вывернул ей руку. Она только взвизгнуть успела – он оставил в покое её ноги, но зажал ей рот. И нос закрыл заодно.
Хоть укушу, обречённо подумала она и зажмурилась.
И не поняла, как так получилось, что её отпустили, и стало можно дышать. Тут же раздался грохот от падения тяжёлой неповоротливой туши. Ноги подкосились, и её тело само сползло по стене на пол.
Анна открыла глаза и увидела Эдварда, который ногой придерживал лорда Уолтера на полу, а в руке его был кинжал.
- Я ведь вас предупреждал, - сказал молодой человек. – Это лорд Генри вам что-то должен и церемонится с вами, а я вам не должен ничего и долго думать не буду.
- Щенок, - процедил сквозь зубы лорд Уолтер.
- Ничего подобного, вполне взрослый зверь, - покачал головой Эдвард. – И если вы ещё раз приблизитесь к этой девушке – я вас убью.
Звучало невероятно, но Анна поверила. Вот просто взяла и поверила в то, что из-за неё и из-за неуважения к ней Эдвард может кого-то убить.
- Думаешь, тебе достанется? Как бы не так, - прохрипел лорд Уолтер. – Её папаша уже нашёл более выгодного покупателя!
- А вас это пусть не беспокоит, - Эдвард поднял лорда с полу за шиворот и спустил с лестницы.
И ещё наподдал сапогом. Это было красиво, это было вдохновенно, это было невероятно.
- Спасибо вам, - Анна хотела сказать благовоспитанно и учтиво, но получился какой-то странный хриплый шёпот.
- Леди, вы в порядке? – Эдвард вытер руки о полы дублета и шагнул к ней.
Подал ей руку, за которую она и уцепилась. Встала, поправила юбку, подобрала чепец.
- Но вы ведь ему служите, что с вами будет дальше? – ужаснулась она.
- Уже нет, - отмахнулся он. – Ещё утром я известил его, что ухожу с этой службы. Впрочем, заплатить мне ему всё равно было нечем, так что и говорить не о чем. Скажите, Анна, можно поговорить с вами где-нибудь, где нам не помешают? Ровно два слова, не более.
- Идёмте, - терять уже практически нечего, а расставаться сейчас с ним, вежливо сказав слова благодарности, не представляется возможным.
Анна взяла Эдварда за руку и повела выше по лестнице, на чердак.
* * *
Они зашли на чердак с той стороны, где обычно никто не ходил, даже если было очень нужно - очень уж там громоздилось много всякого. Но Анна всё равно прислушалась, не услышала ничего необычного, и потом только открыла дверь, пропустила Эдварда и зашла сама. И плотно закрыла дверь за спиной.
Перед ними стоял старый сломанный шкаф, Анна обошла его и пригласила Эдварда следовать за собой.
- Идёмте, здесь никого нет, только пауки.
- А вы боитесь пауков? – спросил он.
- Нет, - замотала она растрёпанной головой. – Я с ними воюю.
Вспомнила, что чепец до сих пор в руке, надела его.
- И кто побеждает? – он заинтересовался.
- Обычно я, - пожала она плечами. – Ни один паук не в силах противостоять точно нацеленному венику и ведру горячей воды. Иногда мне даже достаются трофеи!
- Пауки охраняют сокровища? – догадался он.
- Вроде того, - кивнула она. – Вы можете сесть вот на этот сундук, он чистый, я недавно его мыла.
- Благодарю вас, леди, но то, что я хочу сказать, сидя не говорят.
- Вы меня удивляете, - она внимательно взглянула на него.
- Анна, я уезжаю завтра утром. Полагаю, что не вернусь в эти края больше никогда. Скажите, вам не нужна помощь? – он смотрел не менее внимательно.
- Вы о чём? – осторожно спросила она.
- Мне кажется, что вам нужно помочь. Я рад, что мне уже представился один случай, но мне кажется, что я могу сделать для вас что-нибудь ещё, пока я здесь.
Анна смотрела и не могла произнести в ответ ни слова. Это ответ на её молитвы? Об этом говорили её странные сны? Ей нужно принять предложенную помощь, и всё станет хорошо?
Он смотрел, не отрываясь, и было видно, что от ответа для него зависит очень многое.
- Эдвард, я… Да, вы можете помочь мне в одном трудном для меня деле, - выдохнула она. – Но… вам придётся хранить тайну, мы ничего не скажем моим родным. В конце концов, это мой отец должен был поставить на место лорда Уолтера, а вовсе не вы. А он сидит у себя и не то праздника ждёт, не то казни!
- Я не стал говорить с вашим отцом, потому что он бы не стал меня слушать. И с вашей бабушкой не стал – чует моё сердце, она мне не союзник. Что я могу сделать для вас?
- Очень многое. Послушайте, Эдвард. Да, я не знаю вас совсем, мы виделись всего дважды, но мне почему-то хочется вам верить. Жизнь моя сейчас такова, что я решила бежать из дома. Вы собрались уезжать утром. Возьмите меня с собой! Только нужно уезжать нынче в ночь. Вы поможете мне в этом?
- Да, - просто ответил он. – Если вы не видите другого выхода – безусловно, помогу.
- Возможно, после мне удастся примириться с отцом и с бабушкой, но сегодня это невозможно. А путешествовать с вами – это просто подарок судьбы. Я не буду вам в тягость, правда, я могу и коней сторожить, и еду готовить, и ещё что-нибудь могу, наверное. И я припрячу хлеб и вяленое мясо на первое время.
- Анна, вы… в общем, вы можете не делать вообще ничего, это не имеет никакого значения. Для меня честь и радость помочь вам. Скажите, моё кольцо у вас?
- Да, - просияла она, доставая из-под сорочки цепочку, на ней висели крест и кольцо.
- Отлично, не снимайте ни в коем случае. Это нам поможет.
- Мне кажется, я тоже должна вам что-нибудь дать. Я боюсь, что моё кольцо наденется вам разве что на кончик мизинца, - улыбнулась она, сняла с правой руки кольцо и протянула ему – простое серебряное кольцо со старинным орнаментом, она нашла его в той шкатулке.
- Отчего же на мизинец? Хотя… - кольцо и в самом деле налезало разве что на верхнюю фалангу пальца. – У меня тоже есть цепочка, - подмигнул он и вытянул цепочку – на ней оказался целый склад разных амулетов.
Надел туда же её кольцо и спрятал под сорочкой. А потом шагнул к ней.
Дверь отворилась внезапно и оттого очень громко, но – вошедший не очень знал, куда дальше идти.
- Анна, ты здесь? – позвала Джейн откуда-то из-за старой мебели.
- Иду, - откликнулась Анна.
Она молча показала Эдварду на щель между шкафом и большим сундуком – там мог спрятаться и кто-нибудь покрупнее. Эдвард понял правильно и исчез, на прощание коснувшись её ладони кончиками пальцев.
Анна пошла в противоположную сторону и действительно увидела Джейн – та пыталась перешагнуть через груду ржавых мечей, но никак не могла собрать юбки.
- Ты чего здесь сидишь? Бабушка тебя обыскалась, Лиз тебя требует, и отец тоже тебя потерял. Опять ревела, что ли? Чего лицо красное?
Анна опустила глаза – ещё не хватало, чтобы сестрица поняла что-то о переменах в её жизни!
- Идём, - сурово сказала она и потянула её к выходу.
С противоположной стороны от той, где прятался Эдвард.
О деталях они ещё договорятся. Не сейчас – так на празднике.
* * *
Ближе к вечеру бабушка позвала Джейн и Фрэнсис одеть Анну к празднику.
- Показывай, что ты сшила, а то из бабушки ни слова не вытянешь, - начала Джейн с порога.
Она была одета в очень красивое платье из коричневого бархата, выложенное золотистым шнуром по лифу, рукавам и юбке. На голове красовалась шапочка из того же бархата, а волосы под ней были убраны в сетку из золотистых нитей.
- А Кэтрин бурчит, что ты забрала у неё какой-то кусок сукна, - рассмеялась Фрэнсис.
На ней было платье винного цвета, вышитое серебром, и даже туфельки были в тон платью и с такой же вышивкой.
- Не ей бурчать, будь её воля - я бы вообще всю жизнь в обносках ходила, - фыркнула Анна.
- Доставай уже свою красоту, - Джейн отлично знала, что не следует самой трогать вещи младшей сестры.
Анна разложила на кровати сорочку, корсет с нижней юбкой и суконные лиф и верхнюю юбку. И пока сёстры разглядывали, быстро затолкала в карман юбки цепочку с подаренным кольцом.
- Красота, - прошептала Фрэнсис, - можно рассмотреть?
А руки так и потянулись к жемчужинам!
- Скажи, а откуда такие камни? - спросила Джейн. - Явно же не отец расщедрился!
- Бабушка подарила, - отрезала Анна.
И оказалась права - это сняло все вопросы.
- Постой, что это у тебя? - Джейн присмотрелась к руке Анны.
- Синяки? - удивилась Фрэнсис. - Откуда?
- А, тут попробовал один схватить, так я ему булавку в руку воткнула, - как можно беззаботнее сказала Анна.
- Кто-то из гостей? - нахмурилась Джейн. - И ты ничего не сказала ни отцу, ни бабушке?
- А то ты не знаешь, что они оба сразу подумают, - дёрнула плечом Анна. - А кроме этого, ничего и не было, поэтому и говорить не о чем.
Анна надела сорочку и чулки, подвязала их алыми лентами вокруг коленей. Джейн завязала тесёмки на одной манжете, Фрэнсис - на другой. Надели алую юбку с кружевами, потом зашнуровали корсет.
Расправили мягкие складки на верхней юбке, застегнули лиф. На шею Анна надела жемчужные материнские бусы в три ряда, а в уши - её же жемчужные серьги.
- А что на голову? - спросила Джейн. - Чепец? Вот этот? - показала на новый чёрно-белый.
- Нет, - находится ещё в чепце, а сейчас - гори оно всё! - Вот сетка, её нужно прикрепить. Сможешь? - сверкнула глазами на сестру. - Только сейчас я косу расплету.
Анна туго заплела волосы с предыдущего вечера, чтобы сейчас они стали волнистыми и пышными, но за трудный день коса изрядно истрепалась.
- Я попробую, - кивнула Джейн. - У тебя самой, конечно, это всегда лучше получается!
- А ты знаешь, кто ещё приехал? - спросила Фрэнсис.
- Сегодня? Нет, не знаю, - ей было совсем не до гостей.
Бабушкины поручения, потом ещё добыть и припрятать хлеб и мясо, и фляжку.
- Кузина Агнес, - скривилась сестра. - И каким только ветром её сюда принесло!
Кузина Агнес? Та самая Агнес, с тысячей жемчужин? С чего бы это вдруг?
- Уже строит глазки всем, кого видит. Начала с Уилла, но я на неё так фыркнула, что её к противоположной стене коридора отнесло. Тогда она стала отцу улыбаться - пока Кэтрин не заметила, - Джейн расправила волосы и осмотрела Анну со всех сторон. - Мне кажется - красиво.
- Да, очень, - согласилась Фрэнсис. - А теперь расскажи, сестрица дорогая, за кого же ты замуж идёшь? Неужели правда за этого лондонского толстого отцовского приятеля?
- Нет, отец подумал и не дал ему согласия, - ровно ответила Анна. Ещё не хватало - начать тут сейчас реветь или позволить им понять, что случилось за последние несколько часов в её жизни.
- Но он определённо сказал, что ты выйдешь замуж, - удивилась Джейн.
- Вероятно, рано или поздно выйду. Спроси отца, хорошо? Или бабушку. Они тебе расскажут подробнее. И вообще, уже пора вниз.
И как хорошо, что они не знают о том, что сейчас у неё в голове! Потому что там один лишь Эдвард, его взгляды, его слова и их совместное путешествие! Какое замужество, право слово?
Ау, постоянные читатели! Продолжать завтра или в понедельник?
На следующий день Анна проснулась и увидела, что за окном - яркий солнечный день. Бабушки в комнате не было, видимо, встала, как обычно, и занялась делами, а её не велела будить.
Вчерашние ночные откровения старой леди можно было объяснить лишь одним - она устала настолько, что у неё просто не было сил держать всё в себе, нужно было обсудить положение дел хоть с кем-нибудь, а во всём доме это сделать решительно не с кем. Ни отец, ни леди Кэтрин для такого не годились, о гостях, приближённых и слугах даже говорить не приходится. Вот она и рассказала.
С одной стороны, Анна верила бабушке. С другой - никак не могла собрать из сказанного цельную картину. Её просватали за оборотня? А так вообще бывает? Ей ни разу не доводилось говорить ни с одним человеком, который бы сказал, что видел оборотня. Нет, рассказывали-то всякое, и про то, как люди пропадали в Волчьем лесу - тоже, да люди не только там пропадали, а вообще много где. Нет, место сказкам - у камина, вечером, после хорошего ужина да под кружку эля или бокал вина, а жить в сказке оказалось ещё хуже, чем в песне. Рассказ бабушки не укладывался в голове, выглядел чем-то ненастоящим, но откуда такая обречённость? И она говорила про этого лорда, что он сватался к её матери, а его отец - к самой бабушке, почему ни ей, ни сёстрам никогда ничего подобного не рассказывали?
Замок гудел, как церковный колокол. Несмотря на то, что вместо долгожданного наследника лорду Генри досталась свыше ещё одна девчонка, отменять праздник никто не собирался.
Тем временем от Джейн прискакал гонец - она с мужем и маленькой Лиз будут в замке после обеда, и с ней Фрэнсис и Стефан, которые как раз заехали в гости. Хоть с сёстрами поговорить, что ли? Не сказать, чтобы они хорошо понимали друг друга, Анна всегда была младшая, им с ней было не интересно. А ей с ними, конечно же, тоже. Но тут дело серьёзное, не до детских разногласий.
Ничего делать не получалось - всё валилось из рук. В буквальном смысле - бисер рассыпался по полу и по щелям, серебряные ножи тоже, один закатился под сундук в кладовке, Анна еле его оттуда достала. И поняла, что не может ни домашние дела делать, ни даже просто быть среди людей тоже не может. Набросила на плечи плащ, на растрёпанную косу - капюшон, и выскользнула из замка. Через калитку в стене выбралась на берег реки, где девушки стирали бельё, но сейчас там никого не было. Села на камень и заревела.
Река шумела меж камнями в шаге от её башмаков, и это было хорошо, потому что никто не слышал её, а если и видел со стены - ну так пусть смотрят, от неё не убудет.
Слёзы текли-текли, а потом закончились. Невозможно плакать вечно. Нужно думать, что делать. В песнях от такого можно было только бежать, но в реальности с этим оказалось сложно - Анна отлично ездила верхом и неплохо знала окрестности замка, могла добраться до поместья Джейн и Уильяма, это было недалеко, меньше полудня пути, но ей никогда не приходилось путешествовать в одиночку. Она просто не представляла, как это - взять и убежать, да чтобы ещё никто не заметил. И слова о волках, что и говорить, запали ей в душу - как миновать Волчий лес, она не представляла. Нет, она ни разу не видела живого волка, только туши, которые привозил с охоты отец, и шкуры, выделанные шкуры, которые висели по всему замку. И совершенно не представляла, что делать, если вдруг из-за дерева на неё набросится зверь.
Лёгкие шаги прошуршали по прибрежным камням и затихли возле Анны. Она не опознала эти шаги и подняла голову - кто ещё пришёл? Кто непонятливый, кому объяснить, что нечего за ней сейчас ходить?
Оказалось - Эдварду. Он был, как севшая на камень большая хищная птица, или зверь - такой собранный, подтянутый, солнце золотило его волосы и играло с камнем в рукояти кинжала.
- Леди Анна, приветствую вас, - он учтиво поклонился.
- И вам доброго дня, - воспитание, как всегда, одержало верх над сиюминутными желаниями.
- Что-то день не очень к вам добр, - покачал он головой.
Анна подобрала юбки и поднялась на ноги. Она и стоя-то на него снизу вверх смотрит, а сидя и подавно. Предлагать же ему садиться рядом ей и в голову не пришло.
- Не всякий день к нам добр, это так.
- Отчего же недобр ваш? Посмотрите на это солнце, оно совсем не зимнее, оно так светит, что сразу же хочется петь, или сражаться, или просто жить! Скажите, вы завершили полностью ту вашу грандиозную работу? Я бы очень хотел увидеть тот наряд на вас.
- Завтра праздник в честь прибавления в семействе, там увидите, - тихо сказала Анна.
Нет никакого желания туда идти, но кто ж её спросит? Надо, и точка.
- А ваша младшая сестра уже получила имя?
- Да, Мария.
По настоянию леди Кэтрин за священником послали сразу же, как только она впервые взяла на руки дитя. К вечеру следующего дня он прибыл и совершил таинство.
- Скажите, а отчего лорд Уолтер ходит мрачнее грозовой тучи? Вы всё-таки отказали ему? - или ей кажется, или в его глазах - настоящее восхищение.
Не то, чтобы она видела много мужского восхищения, но - да, доводилось. Не всегда в её адрес, но бывало.
- Не совсем так, - покачала она головой. - По некоторым раздумьям мой отец счёл этот брак нежелательным и не стал заключать нашу помолвку.
- Но вы не рады, - он не спрашивал, он утверждал.
- Нет. Он уже успел пообещать мою руку другому претенденту.
- И вы ему тоже не рады?
- Не рада.
- Но ведь вам всё равно придётся выйти за кого-нибудь замуж?
- Наверное.
- Мне всегда казалось, что девочки, в отличие от мальчишек, думают о замужестве чуть ли не с пелёнок, - улыбнулся он. – Мои сёстры, во всяком случае, именно такие. У вас не так?
- Я думала… немного.
- И каким вы представляли себе жениха?
Она грустно усмехнулась.
- А никак не представляла. Я представляла исключительно платье, в котором пойду венчаться. Сейчас-то я понимаю, что это детские глупости, и на самом деле важно не платье, а человек… но тут ничего не поделаешь.
- И что это было за платье? – спросил он.
Она в недоумении подняла глаза – с чего бы это мужчине спрашивать её про платье? Встретилась взглядом с серыми глазами, прочитала в них интерес и участие.
- Это ерунда полная, как я сейчас понимаю.
- И всё же?
- Розовое платье с тысячью жемчужин, - почему-то эти слова показались ей сейчас особенно глупыми.
- Но вдруг ваш новый жених исполнит этот милый каприз?
- Не знаю, не уверена, - Анна попыталась усмехнуться, но не вышло, и слёзы снова полились безостановочно.
Он шагнул к ней, но она отшатнулась.
- Леди, я вам не враг, - а руки сами опустились.
- Вы будто не видите, что на нас со стены десяток бездельников любуется! Только ещё не хватало, чтобы бабушке донесли о том, что я с кем-то у реки обнимаюсь, меня тут же запрут и вообще из спальни не выпустят!
- Простите, не сообразил. Но расскажите, почему вас так огорчило решение отца? Кого он выбрал вам в женихи? Всё равно рано или поздно все узнают.
- Да никого он не выбирал, он просто попал в такую переделку, что у него и выбора-то не осталось. Нет, остался, конечно, только ведь не сравнишь собственную жизнь и жизнь какой-то там третьей дочери, которую и видишь-то не каждый день! А если я откажусь, нас обоих съедят волки, - она принялась лихорадочно вытирать слёзы, да что это такое-то, Господи, почему они никак не останавливаются!
И вообще - как такое рассказать, её же любой примет за сумасшедшую! Сказки рассказывают в подходящее время и в подходящем месте, но никак не при свете дня на берегу реки! Здесь и сейчас вся история выглядела совершенным бредом.
- Вы боитесь волков? - серьёзно спросил он.
- Я не знаю, что делать, если волк нападёт, а конь не вывезет, - честно сказала она. – Охотиться на волков меня не учили. Только с ловчими птицами немного.
Он помолчал немного, а потом как будто решился.
- Подобное следует лечить подобным. Возьмите этот предмет, не бойтесь, я так встал, что со стены не разберут, что именно мы делаем, - он разжал её ладонь, положил туда что-то и снова сомкнул её пальцы. – И если на вас нападёт волк, покажите это ему.
Анна разжала ладонь… там лежал серебряный перстень, который Эдвард носил на правой руке печаткой внутрь. На печатке скалилась волчья морда.
Оружие под стать истории, честное слово! Диких зверей отгоняют холодной сталью и пулей, но никак не серебряными украшениями, это любой знает! Она хотела было уже ему об этом сообщить, но тут со стены закричали:
- Леди Анна! Леди Анна! Вас бабушка ищет, ваши сёстры приехали!
- Ступайте, - сказал ей Эдвард. – А я посижу на вашем месте, больно уж оно хорошее.
Анне ничего не осталось, кроме как побежать к заветной калитке в стене.
* * *
С сёстрами прибыли их мужья, маленькая племянница и ворох подарков для всех. В разговоре без посторонних – только с Анной, Джейн и бабушкой - Фрэнсис сообщила, что беременна. Бабушка традиционно выразила надежду, что родится девочка, и велела сестре даже и не думать ни о чём другом.
Анна очень любила маленькую Лиз, и весь вечер пряталась в комнатах сестры – мол, отстаньте, я занята с ребёнком. Бабушка пришла, собственными глазами убедилась, что всё так, умилилась и отправилась командовать ужином. Анне и Лиз ужин принесли в комнату. Анна даже не вышла в залу после того, как уложила Лиз спать. Хотя оттуда слышалась музыка, и пел Томми-менестрель, который так пока и не дождался своих известий. Обитатели замка радовались – каждый вечер он развлекал их новыми песнями, но всё время спрашивали Анну – а почему она перестала петь? Анна только раздражённо отмахивалась и говорила, что занята.
Так и сейчас – она не стала даже заглядывать в зал, а проскользнула мимо дверей в часовню. У неё не было привычки тревожить небеса по всякому поводу, но теперь ей нужно было сосредоточиться и понять, что делать дальше.
Она прочитала знакомые с детства молитвы, а потом попыталась простыми и понятными словами изложить всю историю. Вдруг она думает лишнее, а на самом деле ничего страшного не происходит? Но, будучи разложенной по полочкам, менее невероятной история не стала.
Значит, нужно рассчитывать только на себя. С этой мыслью Анна поднялась с колен и отправилась к себе – спать.
* * *
А ночью к ней снова пришла та девушка из лунного света. Анна опять была на берегу реки и опять ревела, только была ночь, и лунные блики весело играли на речных перекатах. Девушка подбежала к ней прямо по выступающим из воды верхушкам камней – Анна никогда не отваживалась так делать, боялась упасть в холодную воду.
Гостья гладила её по плечу и говорила, что на самом деле всё не так плохо и страшно, как кажется, и что уже скоро всё разрешится. Ей только нужно быть смелой, сильной и стоять на своём, и тогда всё образуется. Анна всхлипывала и говорила, что не понимает, как ей стоять на своём, потому что она не знает, что у неё сейчас своё и как ей самой лучше, ведь по-старому уже точно не будет. Но девушка только смеялась своим серебристым смехом и говорила – главное, не поддавайся и стой на своём. Ты сможешь, мы в тебя верим. И всё будет хорошо.
* * *
Анна проснулась с этим ощущением – всё будет хорошо. Ей даже впервые за всю последнюю неделю захотелось петь! Пока расчёсывала косу, решилась: всё-таки, нужно бежать. И самое лучшее время для этого – поздним вечером, когда и гости, и отец напьются, и никто не сможет её преследовать. Есть, конечно, ещё бабушка, она на праздниках никогда не пьёт, но и с ней можно что-то придумать.
Анна оглядела свои вещи и сложила в сундук, под тяжёлое покрывало, те, что понадобятся. Тёплые чулки, плащ, капюшон. Почистила хорошие крепкие башмаки. Вообще лучше всего, конечно, бежать в мужской одежде, а где её взять? А там, где сушат постиранное бельё. Уж наверное можно стянуть какой-нибудь дублет и штаны! Туда можно завернуть ближе к вечеру.
Матушкины жемчужные бусы она решила взять, чтобы продать. Жить-то на что-то нужно! А потом можно будет попробовать предложить услуги швеи и вышивальщицы.
Было страшно жаль оставлять новый наряд. Но он занимал столько места, сколько не может позволить себе беглец. Анна вздохнула и решила – наденет его вечером, на праздник, потом подгадает момент и уйдёт к себе. Переоденется, на конюшню, через калитку… а потом ищи ветра в поле!
Ещё нужно взять еды. Хлеба, сыра, вяленого мяса. Тоже нужно забежать на кухню и в кладовую ближе к вечеру. И флягу с водой.
А неведомому жениху она напишет письмо. Повинится, попросит простить её и не гневаться на отца.
Решение придало ей сил, и с этими новыми силами Анна спустилась вниз – сначала на кухню, ухватить кусок холодной курицы со свежим хлебом, а потом – как примерная внучка, помогать бабушке украшать зал и проверять, всё ли готово к вечернему пиру.
* * *
Анна поднималась по лестнице наверх, бабушка послала её в комнату Кэтрин, взять оттуда серебряный кувшин и вымыть его, чтобы вечером поставить на стол для почётных гостей. Она была погружена в расчёты – сколько хлеба взять, чтобы и не слишком много, и хватило до какого-нибудь места, где уже можно будет купить свежего. И совсем не смотрела по сторонам. Поэтому очень испугалась, когда её вдруг жестко схватили за руку. Она повернулась и увидела лорда Уолтера.
Он был небрит, и сорочка у него была определённо несвежая. А ещё он много пил накануне, и, похоже, толком не проспался.
Анна попыталась выдернуть руку, но лорд Уолтер не собирался её отпускать.
- Думала, со мной так можно? Твой отец обещал тебя мне, и нечего тут!
- Отпустите меня, я тороплюсь! – взвизгнула Анна.
- Отпущу, совсем скоро, - хмыкнул он и сорвал чепец с её головы, а потом впился ей в губы.
А второй рукой стал задирать юбку.
Урод, мерзкий вонючий урод! Анна вспомнила о медной булавке, которая заколота снизу лифа, изнутри, и, стараясь не отвлекаться на потную руку на своём бедре, вытащила её и воткнула, куда достала. Кажется, под грязную манжету.
Лорд Уолтер взвыл и вывернул ей руку. Она только взвизгнуть успела – он оставил в покое её ноги, но зажал ей рот. И нос закрыл заодно.
Хоть укушу, обречённо подумала она и зажмурилась.
И не поняла, как так получилось, что её отпустили, и стало можно дышать. Тут же раздался грохот от падения тяжёлой неповоротливой туши. Ноги подкосились, и её тело само сползло по стене на пол.
Анна открыла глаза и увидела Эдварда, который ногой придерживал лорда Уолтера на полу, а в руке его был кинжал.
- Я ведь вас предупреждал, - сказал молодой человек. – Это лорд Генри вам что-то должен и церемонится с вами, а я вам не должен ничего и долго думать не буду.
- Щенок, - процедил сквозь зубы лорд Уолтер.
- Ничего подобного, вполне взрослый зверь, - покачал головой Эдвард. – И если вы ещё раз приблизитесь к этой девушке – я вас убью.
Звучало невероятно, но Анна поверила. Вот просто взяла и поверила в то, что из-за неё и из-за неуважения к ней Эдвард может кого-то убить.
- Думаешь, тебе достанется? Как бы не так, - прохрипел лорд Уолтер. – Её папаша уже нашёл более выгодного покупателя!
- А вас это пусть не беспокоит, - Эдвард поднял лорда с полу за шиворот и спустил с лестницы.
И ещё наподдал сапогом. Это было красиво, это было вдохновенно, это было невероятно.
- Спасибо вам, - Анна хотела сказать благовоспитанно и учтиво, но получился какой-то странный хриплый шёпот.
- Леди, вы в порядке? – Эдвард вытер руки о полы дублета и шагнул к ней.
Подал ей руку, за которую она и уцепилась. Встала, поправила юбку, подобрала чепец.
- Но вы ведь ему служите, что с вами будет дальше? – ужаснулась она.
- Уже нет, - отмахнулся он. – Ещё утром я известил его, что ухожу с этой службы. Впрочем, заплатить мне ему всё равно было нечем, так что и говорить не о чем. Скажите, Анна, можно поговорить с вами где-нибудь, где нам не помешают? Ровно два слова, не более.
- Идёмте, - терять уже практически нечего, а расставаться сейчас с ним, вежливо сказав слова благодарности, не представляется возможным.
Анна взяла Эдварда за руку и повела выше по лестнице, на чердак.
* * *
Они зашли на чердак с той стороны, где обычно никто не ходил, даже если было очень нужно - очень уж там громоздилось много всякого. Но Анна всё равно прислушалась, не услышала ничего необычного, и потом только открыла дверь, пропустила Эдварда и зашла сама. И плотно закрыла дверь за спиной.
Перед ними стоял старый сломанный шкаф, Анна обошла его и пригласила Эдварда следовать за собой.
- Идёмте, здесь никого нет, только пауки.
- А вы боитесь пауков? – спросил он.
- Нет, - замотала она растрёпанной головой. – Я с ними воюю.
Вспомнила, что чепец до сих пор в руке, надела его.
- И кто побеждает? – он заинтересовался.
- Обычно я, - пожала она плечами. – Ни один паук не в силах противостоять точно нацеленному венику и ведру горячей воды. Иногда мне даже достаются трофеи!
- Пауки охраняют сокровища? – догадался он.
- Вроде того, - кивнула она. – Вы можете сесть вот на этот сундук, он чистый, я недавно его мыла.
- Благодарю вас, леди, но то, что я хочу сказать, сидя не говорят.
- Вы меня удивляете, - она внимательно взглянула на него.
- Анна, я уезжаю завтра утром. Полагаю, что не вернусь в эти края больше никогда. Скажите, вам не нужна помощь? – он смотрел не менее внимательно.
- Вы о чём? – осторожно спросила она.
- Мне кажется, что вам нужно помочь. Я рад, что мне уже представился один случай, но мне кажется, что я могу сделать для вас что-нибудь ещё, пока я здесь.
Анна смотрела и не могла произнести в ответ ни слова. Это ответ на её молитвы? Об этом говорили её странные сны? Ей нужно принять предложенную помощь, и всё станет хорошо?
Он смотрел, не отрываясь, и было видно, что от ответа для него зависит очень многое.
- Эдвард, я… Да, вы можете помочь мне в одном трудном для меня деле, - выдохнула она. – Но… вам придётся хранить тайну, мы ничего не скажем моим родным. В конце концов, это мой отец должен был поставить на место лорда Уолтера, а вовсе не вы. А он сидит у себя и не то праздника ждёт, не то казни!
- Я не стал говорить с вашим отцом, потому что он бы не стал меня слушать. И с вашей бабушкой не стал – чует моё сердце, она мне не союзник. Что я могу сделать для вас?
- Очень многое. Послушайте, Эдвард. Да, я не знаю вас совсем, мы виделись всего дважды, но мне почему-то хочется вам верить. Жизнь моя сейчас такова, что я решила бежать из дома. Вы собрались уезжать утром. Возьмите меня с собой! Только нужно уезжать нынче в ночь. Вы поможете мне в этом?
- Да, - просто ответил он. – Если вы не видите другого выхода – безусловно, помогу.
- Возможно, после мне удастся примириться с отцом и с бабушкой, но сегодня это невозможно. А путешествовать с вами – это просто подарок судьбы. Я не буду вам в тягость, правда, я могу и коней сторожить, и еду готовить, и ещё что-нибудь могу, наверное. И я припрячу хлеб и вяленое мясо на первое время.
- Анна, вы… в общем, вы можете не делать вообще ничего, это не имеет никакого значения. Для меня честь и радость помочь вам. Скажите, моё кольцо у вас?
- Да, - просияла она, доставая из-под сорочки цепочку, на ней висели крест и кольцо.
- Отлично, не снимайте ни в коем случае. Это нам поможет.
- Мне кажется, я тоже должна вам что-нибудь дать. Я боюсь, что моё кольцо наденется вам разве что на кончик мизинца, - улыбнулась она, сняла с правой руки кольцо и протянула ему – простое серебряное кольцо со старинным орнаментом, она нашла его в той шкатулке.
- Отчего же на мизинец? Хотя… - кольцо и в самом деле налезало разве что на верхнюю фалангу пальца. – У меня тоже есть цепочка, - подмигнул он и вытянул цепочку – на ней оказался целый склад разных амулетов.
Надел туда же её кольцо и спрятал под сорочкой. А потом шагнул к ней.
Дверь отворилась внезапно и оттого очень громко, но – вошедший не очень знал, куда дальше идти.
- Анна, ты здесь? – позвала Джейн откуда-то из-за старой мебели.
- Иду, - откликнулась Анна.
Она молча показала Эдварду на щель между шкафом и большим сундуком – там мог спрятаться и кто-нибудь покрупнее. Эдвард понял правильно и исчез, на прощание коснувшись её ладони кончиками пальцев.
Анна пошла в противоположную сторону и действительно увидела Джейн – та пыталась перешагнуть через груду ржавых мечей, но никак не могла собрать юбки.
- Ты чего здесь сидишь? Бабушка тебя обыскалась, Лиз тебя требует, и отец тоже тебя потерял. Опять ревела, что ли? Чего лицо красное?
Анна опустила глаза – ещё не хватало, чтобы сестрица поняла что-то о переменах в её жизни!
- Идём, - сурово сказала она и потянула её к выходу.
С противоположной стороны от той, где прятался Эдвард.
О деталях они ещё договорятся. Не сейчас – так на празднике.
* * *
Ближе к вечеру бабушка позвала Джейн и Фрэнсис одеть Анну к празднику.
- Показывай, что ты сшила, а то из бабушки ни слова не вытянешь, - начала Джейн с порога.
Она была одета в очень красивое платье из коричневого бархата, выложенное золотистым шнуром по лифу, рукавам и юбке. На голове красовалась шапочка из того же бархата, а волосы под ней были убраны в сетку из золотистых нитей.
- А Кэтрин бурчит, что ты забрала у неё какой-то кусок сукна, - рассмеялась Фрэнсис.
На ней было платье винного цвета, вышитое серебром, и даже туфельки были в тон платью и с такой же вышивкой.
- Не ей бурчать, будь её воля - я бы вообще всю жизнь в обносках ходила, - фыркнула Анна.
- Доставай уже свою красоту, - Джейн отлично знала, что не следует самой трогать вещи младшей сестры.
Анна разложила на кровати сорочку, корсет с нижней юбкой и суконные лиф и верхнюю юбку. И пока сёстры разглядывали, быстро затолкала в карман юбки цепочку с подаренным кольцом.
- Красота, - прошептала Фрэнсис, - можно рассмотреть?
А руки так и потянулись к жемчужинам!
- Скажи, а откуда такие камни? - спросила Джейн. - Явно же не отец расщедрился!
- Бабушка подарила, - отрезала Анна.
И оказалась права - это сняло все вопросы.
- Постой, что это у тебя? - Джейн присмотрелась к руке Анны.
- Синяки? - удивилась Фрэнсис. - Откуда?
- А, тут попробовал один схватить, так я ему булавку в руку воткнула, - как можно беззаботнее сказала Анна.
- Кто-то из гостей? - нахмурилась Джейн. - И ты ничего не сказала ни отцу, ни бабушке?
- А то ты не знаешь, что они оба сразу подумают, - дёрнула плечом Анна. - А кроме этого, ничего и не было, поэтому и говорить не о чем.
Анна надела сорочку и чулки, подвязала их алыми лентами вокруг коленей. Джейн завязала тесёмки на одной манжете, Фрэнсис - на другой. Надели алую юбку с кружевами, потом зашнуровали корсет.
Расправили мягкие складки на верхней юбке, застегнули лиф. На шею Анна надела жемчужные материнские бусы в три ряда, а в уши - её же жемчужные серьги.
- А что на голову? - спросила Джейн. - Чепец? Вот этот? - показала на новый чёрно-белый.
- Нет, - находится ещё в чепце, а сейчас - гори оно всё! - Вот сетка, её нужно прикрепить. Сможешь? - сверкнула глазами на сестру. - Только сейчас я косу расплету.
Анна туго заплела волосы с предыдущего вечера, чтобы сейчас они стали волнистыми и пышными, но за трудный день коса изрядно истрепалась.
- Я попробую, - кивнула Джейн. - У тебя самой, конечно, это всегда лучше получается!
- А ты знаешь, кто ещё приехал? - спросила Фрэнсис.
- Сегодня? Нет, не знаю, - ей было совсем не до гостей.
Бабушкины поручения, потом ещё добыть и припрятать хлеб и мясо, и фляжку.
- Кузина Агнес, - скривилась сестра. - И каким только ветром её сюда принесло!
Кузина Агнес? Та самая Агнес, с тысячей жемчужин? С чего бы это вдруг?
- Уже строит глазки всем, кого видит. Начала с Уилла, но я на неё так фыркнула, что её к противоположной стене коридора отнесло. Тогда она стала отцу улыбаться - пока Кэтрин не заметила, - Джейн расправила волосы и осмотрела Анну со всех сторон. - Мне кажется - красиво.
- Да, очень, - согласилась Фрэнсис. - А теперь расскажи, сестрица дорогая, за кого же ты замуж идёшь? Неужели правда за этого лондонского толстого отцовского приятеля?
- Нет, отец подумал и не дал ему согласия, - ровно ответила Анна. Ещё не хватало - начать тут сейчас реветь или позволить им понять, что случилось за последние несколько часов в её жизни.
- Но он определённо сказал, что ты выйдешь замуж, - удивилась Джейн.
- Вероятно, рано или поздно выйду. Спроси отца, хорошо? Или бабушку. Они тебе расскажут подробнее. И вообще, уже пора вниз.
И как хорошо, что они не знают о том, что сейчас у неё в голове! Потому что там один лишь Эдвард, его взгляды, его слова и их совместное путешествие! Какое замужество, право слово?
Ау, постоянные читатели! Продолжать завтра или в понедельник?